Пензенская правда. Потомки Шерлока Холмса живут в Пензе. 19 октября свой профессиональный праздник отмечают криминалисты.

Он помнит каждую дату преступления, в расследовании которого принимал участие за 29 лет выслуги. И может с фотографической точностью описать любое место, на которое выезжал со следственным портфелем в руках. Это – его дело: видеть больше, чем другие и помогать избавлять общество от тех, кто опасен.

Призвание нашел…между строк

В семье, где он рос, книги на полках не пылились. Все домашние любили читать, и особое место в числе прочих томов библиотечной сокровищницы занимали хорошие детективы. Руководитель отдела криминалистики Следственного управления СК РФ по Пензенской области Александр Аброськин теперь не назовет всех имен героев классических историй с раскрытием запутанных преступлений. Он просто помнит, что, как только мама приносила домой новую книгу «про убийство», его так и тянуло поскорее усесться за письменный стол и погрузиться в хитросплетения неизвестного пока сюжета. Тайны, вызов, месть, изощренная фантазия и риск преступника, а затем победа пытливого ума следователя и торжество правосудия. Это увлекало юношу. И с той же жадностью он «глотал» свежие номера журналов «Подвиг», «Человек и закон» и еще десятка газет, что традиционно выписывали в доме.

Позднее на выбор профессии повлияет и то, что оба старших брата надели милицейские погоны. Один – участковым в Пензе, другой – в столице, одним словом, начало династии было положено.

Скальпель, лупа и гидроперит

Прежде чем посвятить себя борьбе с преступным миром, Александр Николаевич окончил школу и техникум, отслужил в армии и заработал вузовский диплом. В 26 лет перед ним встал выбор: пойти, по первой специальности, в инженеры. Или? В разгар перехода страны на рыночные рельсы (конец 80-х – начало 90-х XX века) он мог бы получать законные 300 рублей. Для сравнения, начинающий сотрудник прокуратуры – вчерашний выпускник саратовского института претендовал не больше чем на 170 целковых – меньше, чем у обычного постового. И все-таки он выбрал второе.

– Прокуратуры были полупустые: многие от безысходности ушли в ЧП, ИП и кооперативы, вакансий хватало, а опытные наставники, напротив, были в дефиците. Зато работы – хоть отбавляй, даже нам – первогодкам, – вспоминает Александр Николаевич годы службы в «первомайке». – Преступников ловить и в те годы было непросто, только тогда «оснащены» следователи были не так, как теперь.

В арсенале следователя прокуратуры, выезжающего на место происшествия, правда, был один неотъемлемый атрибут – следственный портфель, в простонародии «КАМАЗ» (по названию известного авто-гиганта, комплектовавшего заодно и портфели для оперативников). По сути, чемодан, или сумка, включал в себя несколько десятков наименований супер-нужных следователю вещей: планшет с зажимом (для удобства составления протокола), электрический фонарик, пинцет, скальпель, ножницы, лупу, компас, штангенциркуль, линейку, карандаши и ручки, ластик, упаковочный материал (пакетики для сбора улик), самоклеющиеся ярлычки, шпагат, клей, скотч… а еще таблетки гидроперита (для экспресс-анализа на наличие крови), две пары перчаток: матерчатые и резиновые, дистиллированную воду, магниты, смолы для изъятия объемных следов…, а также валик, приборное стекло и типографскую краску – для снятия отпечатков пальцев и т.д. и т.п. По одному набору этих элементарных, но полезных мелочей, и сейчас любой дилетант может представить, насколько кропотлива и незаменима работа оперативника на месте преступления. Это от него – одного из первых, кто оказывается в зоне ЧП – зависит во многом, по верному ли пути пойдет следствие, насколько эффективным окажется план раскрытия преступления и насколько полной и добротной будет собрана доказательная база.

– Лишь в 2001 году у нас появился первый цифровой фотоаппарат – Epson, приобретенный по инициативе опытного следователя Сергея Ильина (теперь – одного из корифеев пензенской криминалистики), а массово оснащать отделы цифровой техникой стали только с середины 2000-х годов, – рассказывает Александр Николаевич.

Преступление и наказание

Конечно следователь-криминалист Аброськин – не только следователь. Не только винтик, хоть и по-своему незаменимый, в разветвленной системе органов следствия. Он еще – человек, не раз смотревший в глаза обезумевших от горя матерей жертв страшных преступлений. Так было и 23 августа 1993-го в Каменке, где двое отморозков-насильников и рецидивистов искромсали четверых детей. 134 ножевых ранения у одной девочки-подростка, более ста – у другой, 8-летних брата и сестренку, когда лезвие сломалось, добивали табуреткой… К такому разве привыкнешь?

– У нас срабатывает что-то типа защитного инстинкта: если примешь картину близко к сердцу, сойдешь с ума, не сможешь выполнить свой долг, – голос моего собеседника обретает ледяные нотки: видно, справляться со своим сердцем ему выпадало не раз…

– Конечно, если водитель по неосторожности, хоть и преступной, сбил человека, вряд ли он заслуживает смертной казни. Муки совести, осуждение обществом и государством, изломанная жизнь – те наказания, которые посерьезнее тюремных решеток, – продолжает опытный следователь. – А если это рецидивист, на счету которого несколько детских жизней?.. Я знаю, многие серийный убийцы, отправляясь на пожизненное на Огненный, с бравадой признавались: не отменили бы в России смертную казнь, может, и не пошли бы еще и еще раз насиловать и убивать. Но политика – не наше дело.

Все так. Дело криминалистов – смотреть, видеть, изучать, понимать, анализировать и делать выводы.

…На стене служебного кабинета криминалиста Аброськина под потолком парит сова. Муляж, конечно, но взгляд – пронзительный, словно у живой. Птица за то и обрела статус символа криминалистов. А в народе с античных времен за ней закрепился образ мудрости и познания. И без этого следователям не обойтись.

Почти по Джанни Родари, криминалистическая экспертиза имеет свой «колорит». Лаборатория оснащена так, что ей бы позавидовал заправский химик. Приборы, реагенты, «стекляшки» разных размеров и форм…

Пусть экспертиза – только одна из ипостасей криминалистики, но порой она важна как ничто другое. Например, генетика. Биологический материал несет в себе генетический код, разновидностей которого насчитывается 10 в 18-й степени (для сравнения, население Земли – 10 в 9-й степени человек). Поэтому если в распоряжении криминалиста окажется хоть капля крови, или «песчинка» кожи, или волос убийцы или насильника, это станет железной уликой и главным доказательством вины. Вот почему раскрытие тяжких преступлений прошлых лет – на особом счету у Следственного комитета Пензенской области. Для них дел, закрытых «за давностью», фактически не бывает. В 2013 году таких раскрыто 87, из них – 11 убийств и 1 – умышленное причинение тяжкого вреда здоровью, а также ряд покушений на жизнь, серии грабежей и разбоев.

Пензенская правда, №79, 18 октября 2013 года